Утром рано на заре Хлестали Гордецкого по башке А лупил его парнишка — Хулиган Сергеев Мишка.
Основное сырьё для стекольного завода в Никольском — белый кварцевый песок — добывали неподалёку, в Саблинских штольнях. Эти подземные ходы тянутся под землёй на десятки километров, и когда-то в них кипела работа: из них вывозили песок и песчаник, которые по реке Тосне шли на завод, где превращались в окна, бутылки и витрины, а потом — в Санкт-Петербург. Река связывала Никольское с большим городом, и само его существование было во многом продиктовано потребностями когда-то столицы. Никольское — индустриальный спутник Петербурга, один из тех рабочих пунктов, где создавались материалы для его фасадов и интерьеров.
Был завод — был доход
Промышленные предприятия формировали не только экономику, но и культуру повседневности. Заводы занимались строительством домов, библиотек, клубов, магазином — того, что позже стало неотъемлемой инфраструктурой города. Так, первый книжный магазин в Никольском открылся на базе библиотеки завода «Ленстройкерамика», а затем, спустя десять лет, переехал в специально построенное заводом здание. Производство определяло ритм жизни: рабочие династии, общественные собрания, традиции, праздники — всё исходило из фабричных ворот. В этом смысле Никольское было не просто поселением при заводе, а полностью зависимым от индустрии населённым пунктом.
Когда завод исчез, город остался наедине с ощутимой необходимостью в новых предприятиях. Саблинские пещеры — штольни, где добывали песок, — стали напоминанием о довоенном времени процветания. Позднее их объявили достопримечательностью и открыли для туристов, стали организовывать экскурсии для школьников. И хотя идея вернуться к корням казалась верной — реализация вышла сомнительной и не выдерживает критики. Внутри появились нарисованная «наскальная живопись», картонные фигуры актёров, красный угол, а зимой под землёй даже наряжают ёлку. Также в пещерах проводят игровые мероприятия, подобные квестам для детей, и театральные представления. Всё это создаёт атмосферу не истории, а декорации, в которой реальное прошлое растворилось в бутафории. И даже проведение образовательных исследовательских занятий не реабилитирует экскурсии по пещерам с наряженными экскурсоводами, которые не потрудились изучить историю места.
Отчаянная попытка
Жители ухватились за уникальный объект, через который можно было бы рассказать историю труда и развития города, но попытка оживить память оказалась поверхностной и даже смешной. Пещеры, откуда добывали песок для стекла, превратились в имитацию мифа, никак не связанную с настоящим Никольским. Вместо уважения к мастерству и упорству своих предков — наигранная «древность», созданная с помощью знакомых людям архетипов, вызывает у туристов скорее недоумение, чем интерес.
И всё же под этим слоем неуклюжей реконструкции есть подлинная ценность, которую не хочется утратить. Может быть, однажды Саблинские пещеры перестанут быть туристической декорацией и станут неприкосновенным музеем настоящего промышленного наследия, рассказывающим о том, как из крестьянского труда и ресурсов земли вырос город, который до сих пор ищет своё отражение в прошлых осколках.
